вход на сайт

Имя пользователя :
Пароль :

Восстановление пароля Регистрация

О роли адвокатов в советских политических делах в 60-80-е гг. ХХ в.

23.08.2018 | Евгений Захаров, член правления Международного общества «Мемориал»

В оживленной дискуссии по удалению из фильма о Василия Стуса эпизода, где его адвокат Виктор Медведчук разговаривает со Стасом, всеми ее участниками презюмувалося такое. Адвокаты в политических процессах советской эпохи играли отведенную им роль и даже не пытались действительно защищать своих подзащитных, а были этакими «болванчиками», которые нужны для легитимизации заранее подготовленных приговоров. Именно таким защитником Стуса в процессе 1980 был Медведчук. Он не поддержал ни одно из ходатайств подсудимого, оставив их решения на усмотрение суда, не задавал вопросы свидетелям. В защитительной речи Медведчук согласился с правильностью классификации обвинению действий Стуса как антисоветской агитации и пропаганды с целью подрыва советской власти и лишь заметил, что приговор будет справедливым и обоснованным, если судом будут тщательно изучены и учтены все обстоятельства, характеризующие личность подсудимого, его отношение к труда, физическое состояние и состояние здоровья.

И во многих других политических процессах в СССР защиту проводился по таким образцам. Вот как писал о нем Владимир Буковский в своей книге воспоминаний «И возвращается ветер»: «В суд эти" защитники "обрабатывают своего подзащитного, уговаривают его каяться, давать нужные показания, даже пытаются выведать сведения, интересующие КГБ. На суде они прежде всего заявляют, что, как честные советские люди, осуждающие взгляды своего подзащитного, ужасаются глубине его падения и лишь осмеливаются смиренно просить Высокий Суд о смягчении наказания, учитывая молодость (или, наоборот, пожилой возраст), неопытность, первую судимость, слабое здоровье, трудное детство, малолетних детей, раскаяние и готовность честным трудом искупить свою вину и вред, причиненный обществу. Бывали такие курьезные случаи, когда адвокат настолько увлекался ролью возмущенной советского человека, даже судья вынужден был его останавливать: - Товарищ адвокат, вы защищаете или обвиняете? »

»

Владимир Буковский

Однако я хочу опровергнуть эту презумпцию: были адвокаты (и довольно много - десятки!), Которые утверждали в суде, что их подзащитный невиновен, и требовали оправдательного приговора. Именно это прежде всего и отличает адвокатов-правозащитников от исполнителей роли в заранее режиссируемой спектакли. «Хроника текущих событий» ( «Хроника текущих событий», ХТС) содержит тысячи ссылок на детали таких судебных процессов. В приложении приведен перечень 17 адвокатов-правозащитников (14 московских, 2 петербургских и 1 луганский) и их подзащитных (я вспоминаю преимущественно о тех делах, которые мне известны).

Существует еще одна ошибочная презумпция - мол, тогда было такое законодательство, и на его основании правозащитники были осуждены законно, а когда законодательство изменилось - их реабилитировали. И, к сожалению, этот бред сложилась в массовом сознании. А на самом деле все было наоборот! Я не знаю ни одного приговора по политическим статьям, который был бы законным.

Наиболее распространенными политическим статьям УК УССР были 1871 УК УССР (аналог ст. 1901 УК РСФСР), 1873 УК УССР (аналог ст. 1903 УК РСФСР) - «Групповые действия, нарушающие общественный порядок», 62 УК УССР (аналог ст. 70 УК РСФСР).

В частности, ст. 1871 наказывала до 3 лет лишения свободы за «Систематическое распространению в устной форме заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй, а равно изготовление или распространение в письменной, печатной или иной форме произведений такого же содержания», а ст. 62 ч. 1 - до 7 лет лишения свободы и 5 лет ссылки за «Агитацию или пропаганду, проводимой с целью подрыва или ослабления Советской власти либо совершения отдельных особо опасных государственных преступлений, распространению с той же целью клеветнических измышлений, порочащих советский государственный и общественный порядок, а так же распространение или изготовление или хранение с той же целью литературы такого же содержания », ч. 2 - до 10 лет лишения свободы и 5 лет ссылки за те же действия, совершенные повторно или в военное время.

Утверждение обвинения о «заведомо ложные измышления» подсудимого требовало доказательств наличия умысла - он врал и знал, что лжет. Адвокаты-правозащитники, анализируя факты, доказывали, что их подзащитные были искренние и говорили, писали распространяли то, что они считали правдой, во что они верили. Поэтому обвинения в клевете на советский государственный и общественный строй безосновательны, статьи 1871 и 62 не могут быть применены, и подсудимые должны быть оправданы. Не отрицая фактические обстоятельства дела, кроме случаев, когда факты не были доказаны, адвокаты подчеркивали полную законность и, более того, высокие гражданские мотивы своих подзащитных, которые пытаются отстоять гарантированные Конституцией СССР права и свободы.

Даже в ситуациях, когда обвиняемые не отрицали действия, которые им инкриминировались, но заявляли о своей невиновности, адвокаты требовали оправдания. Таким был судебный процесс над Владимиром Буковским в 1967 году. Он провел демонстрацию в защиту Гинзбурга, Галанскова, Лашков и Добровольского, незадолго до того арестованных. Буковский изготовил такие плакаты, на которых потребовал открытого судебного процесса над ними и отмене некоторых статей Уголовного кодекса, которые, с его точки зрения, противоречили Конституции. Буковский не исключил одну из своих действий. Он подтвердил, что организовал демонстрацию, что вывел своих приятелей на эту демонстрацию, что он сделал лозунги. То есть все то, что охватывалось составом преступления, он подтвердил, но вину свою не признал. И вот перед его адвокатом Диной Каминской возникла сложная профессиональная и моральная проблема. Как защищать человека, который признает, фактически, состав преступления, но не признает свою вину? По сути, эта проблема всегда теоретически существует в адвокатуре. Считалось, что можно защищать преступника, но нельзя защищать преступление. В этом случае оказывалось, что адвокат должен был поступить именно так. Каминская пошла на это, и она поставила вопрос о полном оправдании Буковского, доказывая, что его действия соответствуют Конституции. Об этой и других дела Дины Каминской подробнее можно прочитать в ее замечательной книге «Записки адвоката» , Которую опубликовала двумя изданиями Харьковская правозащитная группа в 1993 и 2015

Об этой и других дела Дины Каминской подробнее можно прочитать в ее замечательной книге   «Записки адвоката»   , Которую опубликовала двумя изданиями Харьковская правозащитная группа в 1993 и 2015

Дина Каминская

Вопреки широко распространенному взгляду, иногда адвокатам удавалось влиять на ход судебных процессов и смягчать наказания. Приведем соответствующие примеры.

Александр Гинзбург

Александр Гинзбург

Вера Лашкова

Вера Лашкова

Юрий Галансковым

Софья Васильевна Калистратова защищала рабочего Виктора Хаустова, которого обвиняли в организации 22 января 1967 на площади Пушкина демонстрации протеста против ареста Гинзбурга и в злостном хулиганстве. Приговором от 16 февраля 1967 он был приговорен к трем годам по статье 190-3 и до двух лет по статье 206 с отбыванием заключения в колонии строгого режима. В своей защитной речи Софья Васильевна настаивала на оправдании Хаустова по статье 190-3 (убедительно доказывая, что время и место демонстрации специально были выбраны так, что общественный порядок и работа транспорта не нарушались), а также требовала переквалификации ст. 206 на ст. 191-1 (сопротивление дружиннику) и применения наказания, не связанного с лишением свободы. Верховный суд РСФСР частично прислушался к ее аргументам: статья 206 была заменена, и хотя срок остался прежним - три года, но уже в колонии общего режима. По тем временам это была победа.

София Калистратова

София Калистратова

Виктор Хаустов

Летом 1968 Софья Васильевна по просьбе Петра Григоренко вместе с еще тремя московскими адвокатами Леонидом Поповым, Юрием Поздеев и Владимиром Роммом выезжает в Ташкент для защиты группы активистов крымскотатарского движения: Ахмета Малаева, Ибраима Абибуллаева, Энвера Абдулгазиева, Редван Сеферова, Идриса Закерьяева, Халила Салетдинова и Эшрефа Ахтемова. Они обвинялись в проведении митингов в городе Чирчик, распространении документов, содержащих «заведомо ложные измышления», в сборе средств для «различных незаконных действий». Это было начало резкого усиления репрессий против крымских татар, которые после выхода Указа Президиума Верховного Совета СССР от 5 сентября 1967 года, снял с них обвинения в измене, активизировали борьбу за возвращение на родину. Дело было сфабриковано не слишком тщательно. Московские адвокаты в судебном заседании камня на камне не оставили от обвинительного заключения.

Петр Григоренко и четверо харьковчан, которые получили по 3 года за подписание письма в его защиту: Аркадий Левин, Генрих Алтунян, Владислав недобора и Владимир Пономарев

Сохранилось формулировки Калистратов правовой позиции по этому делу: «Движение крымскотатарского народа за возвращение в Крым носит массовый характер. Обращение с письмами, заявлениями, просьбами в правительственные и партийные органы, направление в эти органы делегаций и представителей осуществляются в пределах конституционных прав и не могут быть признаны преступными. Для признания Абибуллаева, Ахтемова, Абдулгазиева и других виновными в совершении уголовного преступления надо установить их конкретную индивидуальную вину, доказать, что ими совершены действия, прямо предусмотренные Уголовным кодексом. Таких доказательств нет, таких уголовно наказуемых действий Абибуллаев, Ахтемов, Абдулгазиев и другие не сделали. Поэтому дело необходимо прекратить за отсутствием состава преступления ».

Дружная позиция высокопрофессионального защиты привела к чрезвычайно мягкого приговора - все обвиняемые получили или очень небольшие сроки или условное наказание и были освобождены из-под стражи в зале суда. Судья Сергеев за это слишком мягкий приговор был уволен с работы. Софья Васильевна и другие адвокаты подали кассационную жалобу, добиваясь полного оправдания, но этого уже, конечно, не произошло.

В октябре 1968 года состоялся судебный процесс по делу о демонстрации на Красной площади 25 августа 1968. Семеро демонстрантов 25 августа в двенадцать часов дня сели на парапет у Лобного места и одновременно развернули плакаты: «За нашу и вашу свободу!», «Руки прочь от ЧССР!», «Позор оккупантам!», «Да здравствует свободная и независимая Чехословакия! ». В тот же момент раздались свистки (в КГБ знали об их намерении!), На них налетели люди в штатском, вырвали плакаты, избили и арестовали [1]. Наталья Горбаневская и Виктора Файнберга упекли в психушку, и поэтому перед судом предстали пятеро участников. Лариса Богораз защищала себя сама, Дина Каминская защищала Павла Литвинова, Юрий Поздеев - Константина Бабицкого, София Калистратова - Вадима Делоне, Николай Монахов - Владимира Дремлюгу.

Наталья Горбаневская

Наталья Горбаневская

Виктор Файнберг

Виктор Файнберг

Лариса Богораз

Лариса Богораз

Павел Литвинов

Павел Литвинов

Константин Бабицкий

Константин Бабицкий

Вадим Делоне

Вадим Делоне

Владимир Дремлюга

Владимир Дремлюга

Татьяна Баева

Демонстрантов обвиняли в преступлениях по статьям 1901 и 1903 УК РСФСР. Адвокаты сформулировали такую ​​позицию: закон не предусматривает уголовной ответственности за убеждения, но только за преступные действия, прямо предусмотренные уголовным законом и при наличии обязательных признаков. Такая безупречная правовая позиция давала возможность, не вступая с судом в споры по сути правдивости или ложности высказываний подзащитных, настаивать на их оправдании. Все защитники требовали от суда оправдать подсудимых. Во время перекрестного допроса в судебном заседании Калистратова доказала суду, что пять «свидетелей» обвинения (каждый из которых утверждал, что оказался на Красной площади случайно и с другими не знаком) служат в одной и той же воинской части - 1164. Однако приговор предусматривал 3 года тюрьмы Владимиру Дремлюзи, 2 года и 10 месяцев - Вадиму Делоне, ссылки на 5, 4 и 3 года Павлу Литвинову, Ларисе Богораз и Константину Бабицком соответственно.

В те дни Юлий Ким написал песню «Адвокатский вальс» . Он говорил: «У меня есть песня, она посвящена всем адвокатам, которые осмеливались защищать диссидентов, часто лишая себя тем самым карьеры. Официально она посвящается Софии Васильевне Калистратов и Дини Исааковна Каминский, ведь я с ними был больше знаком. Они защищали близких мне людей и, естественно, я тоже с ними подружился, и часто адвокаты сами становились участниками диссидентского движения ».

В конце октября 1968 Софья Васильевна вдруг едет в Ташкент вместе с адвокатами Юрием Сарре и Леонидом Поповым участвовать в процессе над пятью активистами крымскотатарского движения - Идрисом Касымовым, Шевкет Сейтаблаев, Люман Умаровым, Леннар Гусейнов и Юсуфом Расиновим. Обвинение стандартное - «распространение заведомо ложных измышлений» по статье 194-1 УК УзССР (аналог статьи 190-1 УК РСФСР).

Софья Васильевна, как всегда, делает подробную запись судебного заседания, и уже 31 октября информация о процессе появляется в ХТС. В ее адвокатском досье есть дословная запись показаний одного из подсудимых о том, почему он подписал обращение к деятелям культуры: «У меня до сих пор перед глазами тот день, когда нас высылали. Отец был на фронте. Мы только получили сообщение о его гибели. Нас было шестеро братьев и одна сестра, мне, старшему одиннадцать лет. Полураздетыми, без вещей нас запихали в грузовик, сестренка была в одном чулочке ... Через год в живых я остался один. Вот этими руками я выкопал шесть могил в песке ... ». А потом, в том же досье, цитата, которая определяет позицию защиты: «Критика отдельных мероприятий, действий отдельных представителей власти не порочит строй, а укрепляет порядок (ст. 125 Конституции СССР)». Приговор, как и на предыдущем Ташкентском процессе, был достаточно мягким, подзащитные были приговорены к одному году лишения свободы и освобождены в зале суда.

В начале января 1969 Софья Васильевна уезжает в Гулистан, где активиста крымскотатарского движения С. Сейтмерова было заведено уголовное дело по обвинению в хулиганстве, угрозе убийства, мошенничестве при сборе денег. Во время допроса свидетелей в судебном заседании Софии Васильевне удается доказать несостоятельность доказательств, довести алиби подзащитного. Обвинение рассыпается, судья вынужден отправить дело на доследование, в ходе которого дело прекращают.

Также увольнением закончилось дело Ивана Яхимовича, которого Софья Васильевна смогла извлечь из психушки. Подробнее об этой и других делах, о жизни Софии Васильевне можно прочитать в замечательной книге воспоминаний о ней «Заместитель» , Вышедшей в издательстве «Звенья» в 1997 году.

О роли адвоката в советских политических процессах уместно процитировать Владимира Буковского ( передача Радио «Свобода» 10 сентября 2006, посвященная памяти Дины Каминской): «Прежде всего нужно как-то определить, что означало адвокатура у нас в то время в наших делах. Изначально было понятно, что адвокат не может изменить нашу судьбу. Решения принимались наверху, в ЦК, до приговора. Адвокат, конечно, что бы он ни делал в зале суда, добиться каких-либо существенных изменений судьбе своего подзащитного не мог. И это все изначально знали. Однако была другая важная вещь. А именно - общество и общественная реакция. В то время за отношениями с судами достаточно внимательно следило российское общество и реагировало. Писались протесты, причем, иногда, чуть ли не половина Академии наук или Союза писателей в это дело вмешивались. И для них была очень важна позиция адвоката. Ведь они не могли попасть в зал суда, и знать, что там происходит, - им трудно понять, виноват человек или невиновна. Поэтому, если адвокат брал на себя смелость сказать, что его подзащитный невиновен, это было важным моментом в борьбе общества с властью. А сказать такую вещь было достаточно опасно. Поскольку власть требовала, чтобы адвокаты были частью обвинения и делали то, что им приказали ».

Как справедливо заметил в той же передаче Иван Толстой, адвокат был очень важной фигурой в деле создания института общественного мнения, который был в конце 60-х - начале 70-х на высоте, и одна из задач защитников на политических процессах состояла в том , чтобы не дать суду и прокурору превратить политического заключенного на уголовника. А я еще добавлю, что тезисы адвокатов относительно невиновности подсудимых были ключевыми для понимания политических процессов в СССР и международной общественностью и дальнейших его действий, направленных на защиту правозащитников.

Луганский адвокат Неля Яковлевна Немиринська вспоминала в своей прекрасной книге воспоминаний «В судебные и немного о себе» , Опубликованной Харьковской правозащитной группой »в 2014 году (очень советую прочитать почти детективную историю о ее защите братьев Крейнина в Луганске, який завершился выходом из СИЗО, оправдание и освобождением от должностей первого секретаря обкома КПУ и начальника Луганского областного управления КГБ!), Что адвокатов вызвали в КГБ и требовал вопреки Правилам Адвокатской этики НЕ выдвигать требование оправдания их подзащитных. Чтобы защищать подсудимых в политических процессах, нужно было иметь специальный допуск. И тем не менее, находились адвокаты-правозащитники, защищали своих подсудимых так, что наблюдатели были уверены: после такой защиты обвинительный приговор просто невозможно!

Неля Немиринська

В некоторых процессах, даже если защитники не решались прямо ставить вопрос о оправдательный приговор, они не могли изменить профессию и доводили неприемлемости аргументов обвинения. Например, присутствующие на процессе Генриха Алтуняна в конце марта 1981 вспоминают, как в его адвоката Владимира Кораблева дрожали руки, когда он говорил свою защитную речь , Но он фактически доказывал невиновность Алтуняна по всем эпизодам обвинения.

«Петербургский романс» Александра Галича, посвященный декабристам и написан в конце того же августа 1968, заканчивается такими строками:

Повторяется шёпот,
Повторяем следы.
Никого ещё опыт
НЕ спасали от беды! ..
И всё так же, не прощу,
Век наш пробует нас -
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь,
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь
В тот Назначенный время ?!
Где стоят по квадрату
В ожиданьи полки -
Вот Синода к Сенату,
Как четыре строки ?!

Адвокаты-правозащитники «выходили на площадь» каждый раз, когда защищали в судах своих подзащитных от преследований. Они явочным порядком защищали право в неправовом государстве и, я уверен, в конечном счете победили.

«Адвокатский вальс» Юлия Кима - не единственная песня, посвященная адвокатам. «Песенка о дальней дороге» Булата Окуджавы посвящена Борису Золотухину. Вот ее текст.

Забудешь первый праздник и позднюю утрату,
когда луны колёса затренькают по тракту,
и силуэт совиный склонится с облучка,
и прямо в душу грянет простой романс сверчка.
Пускай глядит с порога красотка, увядая,
и гордая, и злая, слепая и святая ...
Что - прелесть её ручек? Что - жар её перин?
Давай, брат, отрешимся.
Давай, брат, воспарить.
Жена, как говорится, найдёт себя второго,
какого-никакого, как ты, недорогого.
А дальняя дорога дана тебе судьбой,
как матушкины слёзы, всегда она с тобой.
Покуда ночка длится, покуда бричка катит,
дороги этой дальней на нас обоих хватит.
Зачем ладонь с повинной ты на сердце кладёшь?
Чего НЕ потеряешь - того, брат, не найдёшь.
Вот сосен запах хлебный,
от неба свет целебный,
а вот любви бедной сыночек будет бледный,
а дальняя дорога ...
а дальняя дорога ...
а дальняя дорога ...

а дальняя дорога

Адвокат Борис Золотухин

Прошло 50 лет. «Повторяем следы». И сегодня адвокаты защищают людей от преследований государством. Количество адвокатов-правозащитников все увеличивается, сегодня судебную защиту от государства уже не является рискованным делом, как в 60-80-е годы ХХ века, это уже не выход на площадь. Конституция Украины провозглашает утверждение и обеспечение прав человека главной обязанностью государства. Однако эта норма остается декларативной и далекой от реальности. Наилучшей формой взаимодействия с государством есть - выиграть судебный процесс против нее. Поэтому сотрудничество правозащитников с адвокатами является сегодня одним из магистральных, важнейших направлений борьбы за права человека.

В статье использованы материалы книг «Заместитель», посвященной Софии Калистратов, «Записки адвоката» Дины Каминской, "О судебные и немного о себе» Нелли Немиринськои, программы «Защита закона как инакомыслие» Радио «Свобода» от 10 сентября 2006 года, а также материалы из архивов Харьковской правозащитной группы и программы «История инакомыслия» Научно-исследовательского и просветительского центра Международного общества «Мемориал». Перевод украинской всех цитат и фрагментов документов сделанный автором.

Приложение

Софья Васильевна Калистратова (1907-1989), Москва, защитник Виктора Хаустова (1967), Вадима Делоне по делу «демонстрации семерых» (1968), Ивана Яхимовича (1969), Петра Григоренко (1969-1970), Натальи Горбаневской (1970). Летом 1970 Калистратова вместе с Диной Каминской была отстранена от участия в политических делах, но многие консультировала других адвокатов и родных арестованных правозащитников. В 1972-1975 защищала «отказников», обвиняемых по «неполитическими» статьям Уголовного кодекса.

Дина Исааковна Каминская (1919-2006), Москва, защитник Владимира Буковского (1967), Юрия Галанскова на «процессе четырех» (1967), Анатолия Марченко (1968), Ларисы Богораз и Павла Литвинова по делу «демонстрации семерых» (1968) ( в суде Лариса Иосифовна заявила о своем намерении осуществлять свою защиту самостоятельно, то есть Каминский пришлось ограничиться ролью защитника Литвинова), Ильи Габая и Мустафы Джемилева (1970). В дальнейшем Каминская не допускалась к участию в политических процессах, ей не позволили, в частности, защищать вдруг Владимира Буковского (1971), Сергея Ковалева (1975), Андрея Твердохлебова (1975-1976). В 1977 г.. Эмигрировала в США.

Эмигрировала в США

Лариса Богораз и Анатолий Марченко

Лариса Богораз и Анатолий Марченко

Мустафа Джемилев

Борис Андреевич Золотухин (1930), Москва, защитник Александра Гинзбурга на «процессе четырех» (1967), за свою защитную речь в процессе был исключен из КПСС и Московской городской коллегии адвокатов (ММКА), и не мог работать адвокатом до 1988 года.

Николай Андреевич Монахов (1935), Москва, защитник Владимира Дремлюги по делу «демонстрации семерых» (1968), Г. Баева (1969), Р. Умерова и Р. Эминова на «процессе десяти» (Ташкент, 1969), подал кассационную жалобу и участвовал в кассационных слушаниях по делу Аркадия Левина (1970). Исключен из ММКА (1970).

Семен Львович Ария (1922-2013), Москва, защитник Веры Лашков на «процессе четырех» (1968), Ильи Рипс (1969), Генриха Алтуняна (1969), Владлена Павленкова (1970), Иосифа Менделевича на Петербургская «самолётно» процессе ( 1970), Надежды Емелькиноы (1971), Петра постаревший (1972)

Семен Ария

Владимир Яковлевич Швейський (1919-1982), Москва; защитник Александра Добровольского на «процессе четырех» (1968), Бориса талантов (1969), Якова Сусленского (1970), Андрея Амальрика (дважды - в 1970-1971 и 1973), Владимира Буковского (1972), В. Г. Попова (1972 ), Виктора Красина (1973), Мустафы Джемилев (дважды - 1975-1976, 1979), не допущенный к защите Виктора Некипелова (1980), защитник Алексея Мясникова (1981), Татьяны Осиповой (1980-1981), Ивана Ковалева (1981- 1982), В. Д. Кувакин (1981) подписал с Софией Калистратов, Диной Каминской и Семеном Ариете письмо МККА (в 1968 году) в защиту Бориса Золотухина, лишенного права на профессию за позицию защиты Александра Гинзбурга в «процессе четырех» в 1967 году.

Елена Анисимовны Резникова (1923 - середина 1990-х), Москва, защитник на процессе семи активистов крымскотатарский национального движения (Ташкент, 1968), Юрия Шихановича (1973), М. Х. Нашпиця (1975), оказывали юридическую помощь Сергею Ковалеву (1976 -1979) защитник Иосифа Бегуна (1977), Феликса Сереброва (1977), С. Б. Павленкова (1977), В. П. Хайло и М. Хайло (1978), Александра Гинзбурга (1978), Александра Огородникова (1979), Александра Лавут (1980), Леонарда Терновского (1980), Феликса Сереброва на предыдущей стадии (1981), Софии Калистратовой по возбужденного против нее делу (1982), В. Н. Чернецкого (1982-1983), Елены Боннер (1984).

Юрий Борисович Поздеев (1930-1994), Москва, защитник на процессе семи активистов крымскотатарский национального движения (Ташкент, 1968), Ильи Бурмистровича (1968-1969), Константина Бабицкий по делу «демонстрации семерых» (1968), Мустафы Джемилев на кассационных слушаниях дела в Верховном суде узбекская ССР (1970), С. М. Пономарева (1970), О. Ю. Иоффе (1970), Николая Плахотнюка (1982) запрет МККА в защиту Вячеслава Игрунов (1975), Павла Башкирова (1976).

Леонид Максимович Попов, Москва, защитник на процессе семи активистов крымскотатарский национального движения (Ташкент, 1968), на процессе 5 активистов крымскотатарский национального движения (Ташкент, 1969), Б. Цитленка (1975), мальвы Ланды (1977), Глеба Якунина (1980 ), Льва Регельсон (1980).

Владимир Борисович Ромм (1934), Москва, защитник на процессе семи активистов крымскотатарский национального движения (Ташкент, 1968), Ю. Л. Гендлера (1968), Ивана Сокульский (1970), Святослава Караванский (1970). Эмигрировал.

Лев Абрамович Юдович (1926), Москва, защитник Кронида Любарского (1972), Петра Якира (1973), участвовал в кассационных слушаниях по делу Габриэля Суперфин (1974), защитник Сергея Григорьянц (1975), Андрея Твердохлебова (1975-1976). Эмигрировал (1977), живет в Германии.

Давид Маркович Аксельбант (? - конец 1990?), Москва, защитник М. Ш. Штерна (1974), Владимира Слепак (1978), Валерия Абрамкина (1980), Глеба Павловского (1982), В. И. Гринева (1982), Н. Г. Середы (1984), А. Л. Медведково (1984), В. И. Бродского (1984), Феликса Светова (1986).

Роман Моисеевич Бейзеров (1916-2007), Москва, защитник Юрия Гримма (1980), Владимира Гершуни (1983), В. К. Новосельцева (1983).

Александр Григорьевич Поляк (- Не позднее 2004?), Москва, защитник Виталий Помазов (1971, кассационные слушания), Вячеслава Бахмина (1980-1981), Юрия Шихановича (1984).

Лурье Юрий Иосифович (1920), Петербург, защитник Валерия Ронкин (1965), Эдуарда Кузнецова на Петербургская «самолётно» процессе (1970), Г. С. Шура на Кишиневская «околосамольотному» процессе (1971), эмигрировал (1973), живет в Виннипезы, Канада.

Рожанский Абрам Исаакович (1913-2000), Петербург, защитник А. Шпильберг на Рижский «процессе четырех» (1971), Иосифа Мешенера (1970), Сергея Ковалева (1975). Эмигрировал в Израиль (1976).

Неля Яковлевна Немиринська (1930-2012), Луганск, защитник Виктора Хаустова (1971 - его вторая справа), буддиста беде Дандарона (1972), Ивана Худенко (1973), Виктора Некипелова (1974), Николая Руденко в Кассационное инстанции (1977), Иосифа Зисельс (дважды, в 1979 и 1985), братьев Вадима и Игоря Крейнина (1985-1986) защищал многих баптистив- «инициативщиков», среди них Валентина Наприенко, Александру и Алексея Козорезов, а также многих «отказников», среди них Иосифа Бегуна , Валерия Пильникова, Александра Фельдмана, Л. Д. Ройтбурда.

Ройтбурда

Николай и Раиса Руденко

[1] демонстрантов было восемь, но в милицейской машине, которая ввозила их с площади, они уговорили Татьяну Баева сказать, что она была на лобном месте случайно, участия в демонстрации не брала, и ее задержали по ошибке.

Бывали такие курьезные случаи, когда адвокат настолько увлекался ролью возмущенной советского человека, даже судья вынужден был его останавливать: - Товарищ адвокат, вы защищаете или обвиняете?
Как защищать человека, который признает, фактически, состав преступления, но не признает свою вину?
Что - прелесть её ручек?
Что - жар её перин?
Зачем ладонь с повинной ты на сердце кладёшь?
Конец 1990?
Не позднее 2004?
Поиск по сайту
Меню
Реклама на сайте
Архив новостей
Реклама на сайте

Реклама на сайте







Архив сайта
Информация
www.home-4-homo.ru © 2016 Copyright. Все права защищены.

Копирование материалов допускается только с указанием ссылки на сайт.